Дороги, которые мы выбираем (продолжение)

После того как Стратега попросили с должности, командиром назначили дознавателя управления старшего лейтенанта Бочарова, Александра Ивановича. Бочаров до службы в милиции долгое время проходил службу в КГБ, где в чине прапорщика дежурил на входе, потом, после окончания университета, он перевёлся на службу в транспортную милицию на должность оперуполномоченного, а позднее дознавателя. Поэтому так получилось, что выслуга у него была уже солидная, а звание ещё небольшое. Если честно, я так и не понял, почему он согласился на такое перемещение, ведь отвечать за шестьдесят человек довольно хлопотно. Скорее всего, у него просто не было возможности отказаться. Родина сказала: «НАДО»

Я в это время изъявил желание перевестись на работу на вокзал, так как там служба была более нормированная и задачи конкретные. На вокзале милиционеры несут службу по 12-ть часов в день или в ночь. После дневного дежурства перерыв даётся до вечера следующего дня (т.е. 24 часа), а после ночи отдыхают 40 часов. Основная задача (во всяком случае была тогда) не допустить совершения преступления на посту. Я пишу «посту», а не «маршруте», потому, что, согласно уставу, участок несения службы до 300 метров называется постом, а свыше маршрутом. Также в задачи входило изъятие нарушителей общественного порядка, другими словами пьяных и хулиганов. Как я уже отмечал, руководство отдела вело учёт задержанных нарушителей каждым милиционером и, если кто-либо не дотягивал до плана, его вызывали на «ковёр» к заместителю начальника майору Соляку. Однако главным преимуществом было отсутствие командировок, не полное, но не сравнимое с управленческой ротой.

Большая часть милиционеров роты имела желание перевестись в отдел на станции Львов, но в управлении их держала квартирная очередь, которая в управлении была заметно короче, чем в отделе. Мне квартира никак не светила, поэтому я даже зашёл к этому самому Соляку, чтобы договориться о переводе, но он, взглянув на меня, решил, что я ему не подхожу. Всё это из-за того, что я вырядился в такой солидный кожаный плащ и выглядел, как он сказал, «как профессор».

После этого я возможно даже написал рапорт об увольнении или просто озвучил такое намерение. Трёхлетний контракт подходил к концу, и я на законных основаниях имел возможность уволиться. Однако меня буквально уговорил остаться старший инспектор службы Есимов, который в простых словах объяснил мне перспективы службы. Единственно, что мне для этого надо было сделать – поступить на учебу в Могилёвскую среднюю специальную школу транспортной милиции. На заочное отделение туда принимали после трёх лет милицейской службы и я уже имел полное право подавать документы.

Кроме меня документы подали ещё около десяти милиционеров и даже один офицер – дежурный с приёмника-распределителя Жученко.

Мой бывший наставник, Андрей, который закончил эту школу, мне подробно рассказал об учёбе в этом учебном заведении, ну и всякие бытовые детали: где останавливаться, где кушать и т.д.

Для поступления надо было сдать вступительные экзамены по истории СССР, устно, и по русскому языку и литературе (сочинение). С историей у меня проблем не было, хотя все бывшие выпускники пугали нас преподавателем истории, единственным на всю школу кандидатом наук по прозвищу «Телевизор» (к сожалению, фамилию я не запомнил). Я легко сдал экзамен и даже успел подсказать сидевшему рядом со мною Жученко. Подсказал я ему всего пару слов, но Вася очень неплохо ими воспользовался, видимо они натолкнули его на собственные знания. Сочинения все почему то боялись и стали искать возможности написать диктант, что допускалось для тех, кто окончил национальные учебные заведения, т.е., как для нас, украинские школы. Вася Жученко даже представил диплом «национального» техникума потребсоюза. В итоге получилось так, что сочинение писали только двое, я и Олег Якимович – милиционер из отдела, довольно хороший рассказчик, начитанный, грамотный парень. Мы, конечно, всё списали с заготовленных шпор, что было куда легче, чем грамотно написать диктант. В конце я предлагал Олегу взаимно проверить собственную писанину, но тот не захотел ждать, сказал, что безумно хочет курить, сдал работу и вышел. При проверке у него обнаружили две одинаковые ошибки в слове «счастье» и пять непоставленных запятых и в итоге Олега не приняли.

Потом Якимович уволился и работал в первом во Львове детективном агентстве, однако в результате непонятной болезни умер. В итоге его дети не могли рассчитывать на государственную помощь, хотя были все основание полагать, что заболел он ещё на службе.

Кроме него на экзамене по русскому, уже диктанте, провалился милиционер из Ивано-Франковска, ветеран Афганистана, ему, правда, потом предлагали остаться, но он отказался. Ещё пару человек не проходили по конкурсу, но, вступив в переговоры с руководством школы, они сумели их уговорить принять их на учёбу. Хочу отметить, что никто из моих товарищей никаких денег за поступление не платил и ничем никого не одаривал.